Наивно. Супер - Страница 20

Полицейские говорят, что вряд ли тут можно чем-то помочь. Такие дела, как правило, остаются нераскрытыми. Но на всякий случай они все же записывают, какие игрушки мать купила к празднику в подарок детям.

Вернувшись в машину, полицейские возмущаются: что же это делается и куда, мол, идет наше общество и т.д. в этом духе. Тогда они решили из своих денег купить подарки для детей этой женщины: завтра ведь Рождество, у нас, мол, есть все необходимое, а у этой женщины и у ее бедных детей ничего нет.

Они останавливаются перед игрушечным магазином и покупают подарки по списку. В списке было много вещей. Покупок набралось на несколько сот долларов.

Разговорившись с хозяином магазина, они рассказывают ему о том, что случилось и что они задумали. Хозяин магазина, тронутый их добротой, говорит, что половину оплатит он. Рождество – особенный праздник. Когда полицейские сели в машину, чтобы ехать к пострадавшей женщине, раздается звонок из участка. Их срочно вызывают туда.

В участке начальник спрашивает у полицейских, что у них происходит. Оказывается, хозяин игрушечного магазина позвонил в телевизионную компанию и эта телевизионная компания желает взять у полицейских интервью. Ведь им нечасто приходится слышать такие добрые новости, а в Рождество людям нужно услышать что-то хорошее, что объединило бы нацию в одну семью.

И покатился снежный ком.

Несколько телевизионных компаний подхватило эту новость. Примчалась CNN. Вскоре об этом знала уже вся Америка. Двум полицейским со всех концов сыплются поздравления, а президент Рейган говорит по телефону, что он ими гордится.

Люди шлют деньги и подарки, а один человек вызвался предоставить женщине новый дом в более приличном квартале.

Вдруг кто-то вспомнил, что женщина ничего об этом не знает. У нее нет ни телевизора, ни радио. Она сидит с детьми в пустом доме, всеми заброшенная. Они думают, что у них не будет Рождества.

Полицейские решили подождать до утра, когда наступит Рождество.

Наутро чернокожая женщина встает и, разбудив детей, говорит, что сейчас они вместе пойдут в больницу поздравлять с Рождеством больную раком сестру.

Дети расстроены, потому что остались без подарков, но женщина говорит им, чтобы они не грустили: «Хорошо, что мы вместе и любим друг друга». Тут они слышат завывание сирен. Женщина вздыхает: «Подумать только, что даже в святой праздник люди не хотят пожалеть друг друга». Но вот один из сыновей выглянул к окно. На улице толпится народ. Стоят полицейские и пожарные машины, работают телекамеры, на роду видимо-невидимо. А на лужайке перед домом стоят двое вчерашних полицейских с полными охапками подарков. Какие-то люди вносят в дом мебель. Женщина ничего не понимает, но потом она узнает полицейских. Они обнимают ее и передают чек на восемнадцать тысяч долларов.

Женщина плачет.

И я тоже пролил слезу.

Голова наконец прошла. Я принимаюсь стучать.

Опять этот космос. Все, что я передумал за ночь, не дало мне чувства бессмертия. От конечности Вселенной недалеко до мыслей о бессмысленности человеческого существования. Так какой мне прок строить планы и что-то делать?

Но с другой стороны, та же причина подталкивает к тому, чтобы, несмотря ни на что, постараться как можно лучше использовать свою жизнь. Раз уж я здесь, то… Но моего воображения не хватает, чтобы представить себе, где бы я мог оказаться еще кроме этого мира.

Я думаю об этом, и такие мысли меня не пугают. Наверное, и раньше стоило задумываться об этом почаще. Я не знаю, в каком возрасте человеку свойственно задумываться об этом впервые. Некоторые, наверное, начинают лет в пятнадцать. Со мной этого не было. Но вот теперь я об этом думаю. Для того я и поселился в этой квартире, чтобы подумать о таких вещах.

Надеюсь, когда я додумаю эти мысли, все у меня как-то утрясется. Вообще-то на свете есть довольно много вещей, которые я ценю. Вот что я ценю:

– стучать,

– кидать мяч,

– сидеть в уборной,

– солнце,

– еду,

– деревья,

– дружбу,

– морской берег,

– девушек,

– лебедей,

– спать и видеть сны, просыпаться,

– когда меня кто-нибудь гладит по спине (бывает редко),

– музыку («All you need is love»),

– детей (Бёрре),

– воду,

– ездить на машине,

– кататься на велосипеде.

Мне бы еще только чувство, что все в мире как-то связано и что все кончится хорошо. Как это было бы здорово!

Может быть, я слишком много бываю один. Надо бы почаще выходить на улицу. Может быть, с кем-нибудь разговаривать. С кем мне говорить?

Ким так далеко, а Кент – нехороший друг.

С родителями я мог бы поговорить в любое время, но мне не хочется огорчать их своими проблемами. Я предпочитаю, когда они думают, что у меня все идет хорошо и с каждым днем делается все лучше и лучше.

Когда я был маленький, мы с папой часто ходили вокруг нашего дома. Он брал меня за руку, и мы шли вокруг нашего дома. Почему-то это хождение запомнилось мне как что-то очень хорошее и значительное.

В этом доме мы жили. Там мы ели и спали. И вот мы ходим вокруг дома.

Я на время прервал забивание колышков, сел на велосипед, поехал к родителям и сказал папе, что хочу походить с ним вдвоем вокруг дома. Он только что встал после дневного сна и немного удивился моей просьбе. Я попросил его не задавать вопросов. Мне нужно понять, что я чувствовал, когда ходил с ним вокруг дома. «Это часть задачи, над которой я сейчас работаю», – говорю я ему.

Папа надевает резиновые сапоги и куртку, и мы отправляемся вокруг дома. Мы с папой. Мы обошли дом по кругу.